Герхард удивленно следил за действиями Хайнриха, впрочем, не препятствуя ему. Когда потомок закончил с его облачением, малк критически осмотрел себя.
- Ты считаешь, мне это идет? - задумчиво глядя на расцветку покрывала. - Лучше будет так... - Риффеншталь сдернул с себя покрывало, обернул вокруг бедер. - Ну вот, так гораздо элегантнее...я напоминаю себе древнеримскую скульптуру... - малк самовлюбленно улыбнулся зеркалу и наконец шагнул за порог.
- А куда я собирался идти? - обернулся, обращаясь к Хайни.

- Ах, да! - беззаботно воскликнул Герхард. - А ну этих слуг...Пойду проведаю остальных...эм...братьев и сестер? - вопросительно посмотрел на сына, как бы ища поддержки. - Они так друг друга называют?...Это так весело!!! - Герхард откинул голову назад, радостно улыбаясь. - Они тут все такие смешные!!! У нас появится полным-полно новых друзей!!! Ты заведешь себе подружку, и вы вместе будете ходить в воскресную школу...Как тебе та очаровательная юная леди, что сидела с хозяйкой? По-моему, очень милая. Вы с ней подружитесь. Ой! Хайнрих!!! - Риффеншталь строго помотрел на чильда. - А почему твоя одежда в крови? Что-то случилось? Ты порезал пальчик и ничего не сказал мне? Глупый, глупый ребенок!!! - немец покачал головой, протянул руку. - Иди сюда! Я лишаю тебя сегодня сладкого...как ты мог не сказать мне, что порезался?
Малком прочно овладел отцовский инстинкт, выбивая из головы все остальное. Даже такие мелочи, как вечная жизнь, Шабаш, Камарилла, вампиры и прочее...

- Вот уж не знаю... - неясно к чему высказался малк. - Пойдем, посмотрим что там да как? - снова протянул мальчику руку. - Вдруг они без нас затеяли что-то интересное...
Герхард нетерпеливо глянул вглубь коридора, ожидая, что оттуда покажется как минимум карнавальное шествие. От этого места малк ожидал многого, поэтому-то ему так нетерпелось выбраться из комнаты.

- Ну вот и славно! - малк широко улыбнулся, чмокнул сына в нос, после чего традиционно взял его за руку, и поволок за собой в главный зал.

---------------------> главный зал

-----------> подвал
Поднявшись из подвала, Герхард донес сына до комнаты, где они ночевали и, открыв ногой дверь, вошел, укладывая юношу на кровать. Неспешно закрыв дверь, малк молниеносно оказался над Хайнрихом, опираясь руками по обе стороны от его головы.
Осторожно отодвинув рыжую прядь с шеи молодого малка, Риффеншталь коснулся языком бьющейся жилки.
- Тебе понравилась их игра? - обжигая дыханием кожу, прошептал на ухо.

Малк огладил языком шею мальчика, и отстранился, посмотрев в потолок.
- Странные...но забавные, согласись. - провел ногтем по натянутой коже шеи Хайнриха, смахивая капельку крови. Облизав палец, скинул с себя мантию и спокойно улегся рядом с потомком, задумчиво следя за летающими по комнате радужными мыльными пузырями, видимыми только им самим.
- Ты не голоден? - прищурился, глядя на Хайни, усмехнулся проводя ногтем по шее, оставляя тонкую царапину. С любопытством посмотрел на мальчика, заложив руки за голову.

Герхард усмехнулся, когда клыки Хайни впились в кожу, схватил того за рыжие волосы, отстраняя от раны. Посмотрев в глаза, приблизился и поцеловал, глубоко и властно. Прокусив губу юного малка, Риффеншталь смешал их кровь, создав неповторимый вкус и наполнив им поцелуй.
Также за волосы Герхард отстранил от себя мальчика, погасив разгоревшийся огонь и, казалось бы, утратив интерес к миру вокруг. Позабыв обо всем на свете, он снова уставился в потолок, даже не вытерев с губ кровь и не обращая внимания на Хайни.

Небрежно погладил Хайни по голове, улыбнулся, не отрывая взгляда от потолка. Перед глазами проплывали удивительные картины..море, соленые брызги...Малк закрыл глаза, мечтательно улыбнувшись.
Сгреб потомка в охапку, прижимая к себе, словню плюшевого, зарылся носом в непослушные волосы.
- Волны... - хрипло прошептал на ухо.

--------------------------------------> Песчаный пляж

В то время как рассветные лучи безжалостно кромсали ночные тени, все приближаясь и угрожая взорваться ослепительной и смертельной вспышкой света, Бейкер ритмичными взмахами крыльев двигалась довольно низко над землей. Необычный груз, что она так крепко сжимала в своих объятиях, хоть и был хрупок и легок на вид, вес все-же имел… Но главная проблема заключалась в том, что тзимицу не знала дороги к борделю…  Все, что оставалось – стараться подняться как можно выше и пристально вглядываться в городской  пейзаж с высоты своего полета. Удача вновь была на стороне шабашитки, и здание борделя она заметила довольно быстро… Хоть и пришлось изрядно потрудиться, чтобы набрать скорость и постараться не потерять заветную цель из вида. Все чаще и чаще взмахивая крыльями, и все сильнее прижимая к себе недавнего агрессора,  Александра рванулась к зданию. Приближаясь, она с опаской оглядывалась на небо… Солнце неумолимо поднималось… И времени, равно как и желания, равно как и сил на благородные манеры у нее не оставалось. Распознав крепко закрытые ставни окна своей комнаты, тзимицу сделала последний рывок, в полете развернувшись спиною к окну и сложив крылья так, чтобы создать кокон и защитить от повреждений свою добычу, кубарем вкатилась в комнату, выбив ставни вместе с оконной рамой и стеклом соответственно. Осколки и щепки впились в ее кожу, тонкое крыло оказалось сломанным… Бейкер  разжала руки, и тело оборотня мягко скользнуло на пол. Откатившись в сторону, девушка привела лопатки в обычное для человеческой фигуры состояние, вместе с ними нормализовались остальные деформированные кости. Тряхнув головой, она поднялась с пола. На пороге комнаты столпилась стайка слуг, напуганных и потревоженных шумом, возникшим от столь бурного приземления. Шабашитку волновал рассвет, и ей было некогда любезничать и тратить время на обычные улыбки и ласковый тон. В несколько широких шагов достигнув дверного проема, она ухватила одну из служанок за шиворетку и втащила в комнату. Мертвой хваткой удерживая ту, Бейкер нетерпящим возражений тоном обратилась к остальным, уже успевшим отшатнуться в глубь коридора, слугам:
-  Живо занавесьте окно! – Несколько человек исчезли в сумраке коридора, появившись спустя несколько мгновений, за которые тзимицу успела довольно сильно утомиться. Они юркнули в комнату с тяжелыми коврами, которыми старательно завесили окно. -  Пошли прочь! – рыкнула шабашитка, и, едва те шагнули за порог, гулко хлопнув дверью, несколько раз повернула ключ в замке. После чего спрятала его в одном из ящиков, а сама вновь обратила внимание на пленницу. Не медля ни секунды, она подтянула девушку к себе и, вывернув той шею, жадно прильнула губами к горячей и сильной струе крови. Осушив жертву, Александра вытерла губы тыльной стороной ладони и направилась к парнишке-волку, которого проигнорировали слуги, развешивающие ковры. Но она не забыла о том, что он все же зверь. И причем, агрессивный. Устало оглядев паренька, она вновь подхватила его на руки и отнесла на кровать. Поразмыслив немного, тзимицу достала из мешка свою шестихвостую кожаную плетку, и старательно связала хвостами руки оборотня, прикрепив его к изголовью кровати как можно крепче. Сдернув простыню, Александра запеленала неподвижное тело, словно младенца, лишив возможности двигаться. Усевшись подле паренька и недолго рассматривая его, она попыталась обдумать, на какое безумие ее вновь потянуло, но не успела. Сон взял над ней верх, и она устало откинулась на подушки… Поймав себя на мысли, что очень удачно, что круг из родной земли так и остался нетронутым со вчерашнего дня, Бейкер провалилась в зияющую бездну сна.

Сознание с трудом возвращалось к Бейкер. Ее дыхание было прерывистым и сбивчивым. Перед глазами плыли разноцветные сверкающие пятна. Все ее естество отчаянно противилось пробуждению. Сил не было даже чтобы разомкнуть веки. Сонное марево уничтожило волю. Откуда-то из глубины до ее слуха доносилась возня слуг и чьи-то робкие шаги в коридоре. В нос пару раз ударил сладковато-пряный аромат крови. Тзимицу лишь фыркнула, и зарылась лицом в подушку, отмахиваясь от реальности, как от навязчивого видения. И все же, с каждым часом проведенным Бейкер в постели ночь вступала в права все настойчивее. Мышцы вновь стали подвластны ей. Мысли сумбурным хороводом ворвались в мозг и ударили в виски.  Александра скривилась от боли и беспокойно забилась в складках простыни. Морфей ослабил свою хватку. Шабашитка открыла глаза. Из темноты и бешеной пляски разноцветных вспышек словно по волшебству материализовалась комната. Повсюду кровь, щепки и осколки стекла... Тьма... И окоченевший труп девушки-служанки. Бейкер рывком села. Тряхнув головой, она обвела усталым, словно пьяным взглядом помещение. Тьма и запах смерти. Внезапно ее пальцы наткнулись на что-то еще... Тзимицу обернулась и увидела тело мужчины. Он был связан и лицо его залито кровью. Пару минут Бейкер просто пыталась поймать хоть какую-то мысль.... Наконец, из глубины сознания выплыли образы прошедшей ночи...

Вот черт... Дьявол вас всех побери... Проклятая головная боль... Проклятый оборотень... Небось издох... Даже прикасаться не хочу...

Александра выбралась из постельного плена. А вернее - просто выпала. Еле удерживаясь на ногах, она замерла в центре комнаты, раздраженно и беспомощно оглядываясь. Она шумно дышала и с неприкрытой ненавистью косилась на пару тел, украшавших ее номер. Соображалось туго. Память какими-то клочьями мелькала в подкорке мозга. Отчего-то, не смотря на неплохой ужин в виде служанки, Бейкер чувствовала сильный голод. И усталость. Наконец, ей надоело топаться во мраке свой комнаты и не обращая внимания на острое желание рухнуть обратно в кровать, шабашитка шагнула к двери, по пути успев вытащить откуда-то из своего багажа довольно странное платье. Белоснежное и сплошь увитое кружевом. Бейкер была вся перемазана кровью, но это ее уже не смущало. Переодеваясь на ходу, она успела прихватить со спинки кровати платок безумной расцветки, и накинуть на обнаженные плечи. Детали наряда не сочетались между собой, но Тзимицу было плевать.

--------------------------------------> Главный зал