- Да, вы возможно правы, но, но... я же... - не успел малк договорить как был окачен водой. Марис открыл рот от удивления и вытер лицо рукой, растирая белую пудру и помаду которыми был подкрашен, оказалось и глаза была немного подведены. Тут уж Марис начал представлять поистине забавное, но жалкое зрелище. Один глаз был размазан, другой расплылся. На лбу всё ещё были остатки пудры и на подбородке...
     Тем не менее, девушка никак не желала отказываться от идеи с мытьём, она ногой умудрилась достать мыло. Малк безропотно его взял и Анелка благосклонно подсказала откуда надо начать. Малк смущённо глянул на вампиршу, которая улыбнулась.
    - Ну... я никогда никого не мыл, так что если что не так, пиняйте на себя! - попробовал пошутить малкавианин и даже хихикнул потянувшись к голове девушки. Вся ситуация казалась каким-то глупым сном, но не смотря на это было в ситуации нечто новое и интересное. Ему и вправду никому не приходилось мыть голову. Он даже забыл, что это такое, вампирам можно было не мыться. А если мыться раз в 20-50 лет, то назвать мытьё - привычкой не поворачивался язык.
    Он начал набирать воду в руки и опускать на голову девушке. Потом задумался...
    - Если уж на то пошло, может быть научите, как это - мыть голову? - спросил малк для которого похоже это было очень серьёзной загадкой.

Отредактировано Марис Де Льуан (2010-06-17 23:14:23)

- Да, я из очень хорошей семьи! - посмел заверить девушку малкавиан. Но отчего же смущение залило кровью его лицо, он не подозревал, он лишь желал, чтобы девушка не посмела подумать, что он не воспитан или что семья у него была плоха.
    И тут Анелка начала очень важный жизненный урок. Она даже помогла дитю Малкава намочить волосы. С этим проблем не было, далее очередь была за Марисом, который намылил руки и аккуратно коснулся волос и потянул к себе, чтобы не касаться тела девушки. Начал он очень бережно с тех самых кончиков.
    - Да... понимаю... ну, вроде не так сложно. А теперь корни! - почти торжественно произнёс малк пожмякав в руках концы чёрных волос, он перебрался к самой голове. Почему-то он начал с того, что положил мыло на макушку девушки и начал тереть. Волосы начали запутываться о мыло...
     - Ой-ой-ой... простите... - проговорил малк теперь силясь достать мыло, дёрнув. Увы, это было несколько болезненно для девушки и он разозлившись, взял Анелку за шею и бережно опустил в ванную, а другой рукой силясь вымыть мыло с волос. Получалось, что Анелка возлежала на руке малка, который словно не замечая ситуации возился с волосами свободной рукой при этом пытаясь отцепить мыло, а вид при этом у него был очень серьёзный. Лишь волосы Анелки доставали до воды, хотя при упорстве малка, вода могла попасть ей и в уши.

Отредактировано Марис Де Льуан (2010-06-19 16:43:24)

Однако, не смотря на все мучения, Анелка улыбалась мечтательно, бесподобно. Но лишь слова заставили Мариса остановиться, чтобы посмотреть робко на девушку.
    - Мужчина? - спросил он так, будто бы уж к кому, к кому, а к нему это слово как-то не относилось. - Право же, у меня не было до этой поры о ком заботиться. Как-то всё не было времени... у меня была лишь музыка и слуга, но слуга заботится обо мне, а музыка... о ней забочусь я... - мечтательно проговорил малк, вымыв мыло из волос девушки и посадив ту поудобнее, начал мылить руки.
    - Не знаю почему, но лишь музыка всегда была рядом. Девушки как-то предпочитали надолго со мной не задерживаться... можно сказать, музыка, является моей фавориткой. Она не ревнует, о нет... но у неё видно всегда были свои способы. Она чувственна и нежна, в ней есть всё... музыка ведь везде Анелка, звуки...
    Он обвёл комнату широким взглядом и улыбнулся.
    - Нас окружает тысяча звуков, которые поют свою мелодию, просто некоторые привыкли этого не замечать. А я замечаю. Я научился любить её. У неё ваша осанка и улыбка, она добра и никогда не бросает в одиночестве. А девушки... признаться, они никогда не оставались надолго... - зачем-то поделился малк по мере того, как масировал нежно голову Анелке. Это было странное предприятие и было странное ощущение на пальцах. Волосы словно тончашие лезвия вонзались в пальцы, но делали это очень мягко и даже приятно. Малка умилил такой вид черноволосой красавицы.
      Красивая... - залюбовался малк при этом слушая, как вода бьётся о края таза.

А малк не замечал как увлёкся.
   - Увлекся?Что вы... а... -  малк спохватившись начал аккуратно набирать в руки воды и опрокидывать эти своебразные чаши на голову Анелке. Потом, он додумался, что существует на свете такая вещь, как ковшик, поэтому он нашёл один и принялся поливать водой из ковшика при этом энергично трепя макушку девушки рукой. Усмехнувшись и взяв на руки девушку, он даже окунул её волосы в воду и растрепал. В воде волосы выглядели ещё луче, распускаясь словно невиданный, чёрный цветок.
     Взгляд Мариса украдкой пробежался по красивому телу и такой апетитной груди... вдруг, аппетит как-то возрос. Малк смутившись поставил девушку на место.
     Когда Анелка заговорила о инструментах, малк зацепился за эту спасительную тему, чтобы отвлечься.
     - А мне приходится брать с собой интеструмент... скрипку! - смущённо поднял глаза малк с улыбкой, решив похвастаться. Тут он подплыл ближе и искрящиеся глаза впились в девушку. - А где вы достали такой редкий инструмент как кастанеты? - решил полюбопытствовать малк, кусая нижнюю губу, а глаза так и порывались посмотреть не туда куда нужно... на пышную грудь. 
      - Да... что-нибудь ещё? - полюбопытствовал малк, которому явно понравилось мыть девушке голову. Это оказалось простым занятием.

Оказалось, констаньеты были ценным трафеем, чего и следовало ожидать. Но малк  не стал бы всё-равно читать девушке мораль, это была её жизнь и её право хищника!
     Но не успел малк задуматься над этим, глядя на девушку, как та решила, чтобы её ооочень хорошо отмыли, она даже встала во весь рост!
     Тут малк ахнул, не смея отвести взгляд от прекрасных линий тела. Увы, он бессознательно тратил кровь на краснение.
    - Анелка... Бога, Каина и Лилит ради, вы же уже отмокли от крови! - попробовал рассердиться малк, но это получилось очень плохо. Губы сами собой расплылись в улыбке...
    - Вы красивы и вы меня этим стесьняете... вы спецально? - обида тоже не получилась, скорее прозвучало это как нечто притворное, чтобы завлечь партнёра, хотя малк силился обидится, но почему это не удавалось?

Анелка и не думала стесьняться того, что стоит в чём мать родила перед представителем таинственного вампирского рода, которого в жизни видит в первые. Малк очень удивлялся этому, ведь он знал, что цыганки ни за что не будут себя так вести... но было в этой ситуации нечто такое... он дивился и даже начинал восхищаться смелостью девушки. Она видела его зверя и даже не боялась, что она опять в нём пробудит голод, который увы пробуждался, но какой-то странный...
     В движениях была какая-то двузначность. Она повернулась к малку спиной, в которой была грация и женственность. После вопроса,  малка вдруг осенило... ему вдруг показалось, что она показывается исключительно ему!Такого он не ожидал, опешив. Что делать совсем не знал...
     - Вы... прекрасны... - прошептал малк чуть улыбаясь. Но слова казались бледным отражением прекрасной истины, тут даже зеркало не могло помочь. А инструмента не было...
     Чувствуя, что не сможет себе простить упуская момент, он взял губку и не осознавая, что делает встав на колени коснулся губкой спины. Его пронзило какое-то вдохновение, которое кажется рождалось в Анелке и передавалось ему волнами. Рука сжала губку и капли воды поспешили вернуться в таз. Кожа при этом словно обретала таинственный, мягкий блеск. Пальцы другой еле коснулись левой ноги Анелки трепетно пробежали вниз и вверх, вниз и вверх.
     - Кто же вас сделал Анелка...? Кто взял глину в руки, чтобы слепить такое тело, подобного которому нет ни на какой земле?Оливковый оттенок кожи, принесённый горячими ветрами. Пучины волн, что сливаясь с ветром в экстазе сделали ваше тело и вдохнули в него очарование?Вам... вам идёт бессмертие!Оно идёт вашей улыбке и вашим волосам! - проговорил малк трепетно, бегая глазами по ноге и вдруг одной рукой обнял девушку за ноги, а другой сжав ещё губку водил по спине, а губы прижались к телу, такому желанному. Вот только, почему зубы не желали сейчас вонзаться в это тело?Куда делась жажда крови?

- Ну, белая кожа... кто знает, некоторые теряют оливковый оттенок, некоторые нет... но вы его не потеряете, если зверь вас не свяжет с собой слишком крепко, тогда не потеряете... - проговорил малк, потеревшись носом о голень.
    Он удержал Анелку от падения, почувствовав, что та чуть не упала и вдруг предпочёл, чтобы она упала в его руки, но...
дама была против настолько, что не поняла порывы малкавианина, хотя как она могла понять их, если он сам не понимал?
     Слова были словно душ ледяной воды. Кровавая слеза вырвалась наружу. Он крепко обнял девушку, отираясь от слезы её телом, а точнее прижавшись к ягодице лицо и сжавшись на мгновение, отпустил и уполз в другой угол таза.
    - Вам не приятно, когда вами восхищаются?... Простите, Анелка... - отвернувшись, проговорил малк, стерая слезу и опуская ту в просторы водные, чтобы очистить руку от скорби и от самой девушки... казалось, это должно было помочь.
     - Но... мне показалось, что... ваше тело зовёт, не знаю, зачем или почему... вам лучше закутаться в простыню или одежду... - заметил малк как-то более безжизненным, скучающим тоном. Он вытащил локти из таза и упёр подбородок в руки, печально глядя на пол. Как вообще ему в голову могло придти и касаться подобного создания?Почему и чем было притягательно её тело?Чего же он хотел?

Марису казалось, что девушка лишь хмыкнет, но какого же было удивление, почувствовать, как что-то мягкое коснулось его спины и та загорелась. Прохлада тёрлась о его спину и это как ни странно было очень приятно и умиротворяюще. Нежный голос прошептал где-то сзади, он был очень умиротворяющий, Марис аж зажмурился...
     Что со мной?Раньше такое было? - спрашивал он себя и надеялся найти ответ в звере. Но почему же тогда ему казалось, что дело не в крови?Тогда в чём?Почему этот голос начинает манить?Куда?...
     Он обернул к девушке лицо. Глаза смущённо выглядывали из полуопущеных ресниц.
    - Похоже эта ночь меня многому научит.... - туманно заметил малк улыбнувшись, кивнул, одобряя идею с одеванием, хотя почему-то в душе сожалел об этом. Ей просто не нужна одежда... зачем укрывать прекрасное?Прекрасное нужно оборачивать в подарочную оболочку, а когда кто-то её сорвёт, надо так и оставлять подарок... - с чего-то подумал малк, но возражать не стал ничего.
     Девушка поднялась и ступила на землю, которая впитывала воду так, будто бы готова была впитывать саму девушку. Марис же впитывал её благозвучные шлепки. Он крутил локон укусив его, будто бы локон на голове чем-то провинился. Он ждал... в этом неподвижном ожидании было что-то от ожидания хищника, томящегося во тьме.
     Анелка закуталась, но не смогла встать, позвала на помощь Мариса.
     Малк сам того не ожидая, легко выпрыгнул из таза и оказавшись рядом с девушкой улыбнулся.
     - Зачем же вы себя так связали? - хихикнул он покачав головой. - Надо было так сделать...
     Он решился показать, как надо было сделать... его руки распеленали девушку и тут глаз заметил какое-то пятно на груди, а точнее между ними.
      Музыкант сглотнул, уставившись на то самое место. Что он чувствовал или ощущал, сказать было сложно, он словно завис на протяжные секунды. Потом медленно покачал головой.
      - Зря... надо было действительно вас мочалкой помыть... - сказал малк и тут сделал очень простую вещь. Он облизал себе палец два пальца и просто напросто начал нежно карябать ногтём по телу девушки, потом проводить пальцем меж грудей.
     Что-то его повлекло к той самой груди, он нагнулся и Анелке могло показаться что её обнимают, а грудь защекотали волосы Мариса. Но как ни странно, он её приподнял и она почувствовала, как ткань лёгко щекотит её кожу, убегая к малку через её плечи и талию. Потом, ткань завернувшись, оказалась обёрнутой вокруг девушки, а конец заткнут.
      Если бы Марис был человеком, Анелка возможно бы услышала дыхание, но... он был недвижим.
      Пробежавшись по мокрым волосам девушки, он взял рукой локон и вздохнув улыбнулся и его увлекло к ней, к её губам. Его губы коснулись её и... не захотели уходить. Получалось, что малк приобнимал девушку и целовал её в губы детским поцелуем, просто прижавшись к её губам. Казалось, даже целоваться по-французски француз не умел.
       Секунды длились минуты, а минуты превращались в вечность, вдруг, малк упал на колени девушки.
       - Простите... я не должен был, я.... - выдохнул он и просто не мог уйти. Тело будто бы было парализованно. Анелка сидела, а малк лежал у неё на коленях, обнимая за талию. Его что-то душило или кто-то, чьего имени он не знал.... - Не уходите Анелка... пожалуйста... или нет, бегите, так ведь нельзя!
        Мариса пробила дрожь.

Отредактировано Марис Де Льуан (2010-06-21 15:35:20)

Малк почувствовав нежные руки у себя на голове, в волосах и улыбнулся. Казалось, это было что-то давно уже забытое. Какая-то забота, которой он всегда желал. Что-то до боли родное, настоящее...
    Казалось, эти руки его понимают и пытаются унести его мучения с собой.
    Вдруг, послышался голос. Тонкий, изящный. В нём ноты дружно взялись за руки и начали водить гармоничный хоровод.
    Анелка не гнала от себя мальчика, который никогда не знал женской любви. Казалось, это видела Анелка, ведь даже песня имела те самые ноты.
    Малк лишь закрыл глаза, наслаждаясь песней.
    Солнце было близко и потихоньку забирало жизнь из мёртвого тела. Оставался лишь голос с которым хотелось быть рядом, с голосом который забирал малка туда, где он ещё никогда не был или же был, но так давно, что казалось, никакая память не сможет вспомнить то, что было стёрто ветром.
     Марису хотелось одного, узнать секрет того настоящего чувства по имени "любовь" и подарить его Анелке.

Звуки мягкой волной прокатились по мозгу малка, чтобы ударить сознание, которое покидало мёртвое тело. Однако, что-то похоже дошло до сознания, потому как Марис начал медленно шевелиться. Руки плавными и тягучими движениями прошлись туда-сюда по спине Анелки и начали убираться, а тело малка подниматься. Однако, руки как-будто приклеились к женскому телу и если Анелка думала, что малк пойдёт спать, то она немного ошиблась.
     Малк лишь немного приподняв девушку начал забираться на кровать почти не поднимая век. И тут вышло, что он  и девушка поползли на кровать, медленно и плавно.
     Казалось, Малк потянулся к подушке, но промазал и улёгся прямо на пышную грудь Анелки, обняв её и потеревшись.
     - Мммм... - раздался характерный звук, что наверное должно было означать "приятных снов!"  и вот в таком весёлом положении, макл уснул, ни за что не отпуская свою "подушку", которая оказалась очень удобная, мягкая. Даже в угасающем сознании была идея о каком-то утраченом тепле, которое было у него в руках.
      Теперь или Анелке бы потребовалась помощь, чтобы отодрать от себя неожиданное украденное ей сердце или же достать платье по пробуждении.

(НПС: Эдвард Свон Дрейк)

     Пока суть да дело, Эдвард разобрался с палатенцами. Он не понимал, что и зачем творит хозяин. Похоже у того был приступ безумия, но вот топить своих жертв он как-то не топил. Зачем ему были полотенца?
    Этими вопросами задавался гуль пока шёл вниз просить полотенец. Пришлось поискать прислугу, которой не оказалось на месте в столь поздний, а точнее ранний час. Ему пришлось повозиться и подождать прислугу, которой он дал наказ не беспокоить господ в комнате и выдать пару полотенец, которые выдали Эду за пару серебряников.
    Он сию же минуту помчался на верх, вбежал в комнату и.... чуть ли не упал. Гуль побледнел, когда увидел девушку и лежащего на ней хозяина. Анелка не казалась растерзанной, но вот то чтобы господин возлежал на её груди, было по истине изумительной вещью! Эд очень хорошо знал музыканта и никогда не видел, чтобы он проявлял заинтересованность к молодым особам. А тут на тебе, лежит на груди у казалось бы хрупкого создания.
     Эд ужаснулся. А девушка и господин казались спящими глубоким сном и Эду показалось, что им хорошо вместе, по крайней мере они хорошо смотрелись.
     Вода всё ещё стекала с волос девушки и мужчины, молодая особа была завёрнута в простыню, которая стала совсем мокрой от возлежавшего на ней музыканта.
     Эд полюбовавшись этой удивительной сценкой, решил не беспокоить господ и подойдя к кровати, положил на тумбочку полотенца. Потом улыбнувшись двум вампирам вышел, чтобы охранять их покой.